Кто живет, кто действует?

11 мая 1997 года. Поздно ночью телепрограмма «Третий глаз». Иван Кононов и очередной целитель-экстрасенс со множеством вылеченных им людей, ставших не только пациентами, но и учениками его «Русской школы Рейки». Правда, целителя экстрасенсом назвать трудно. Он, как выясняется по ходу программы, сам ясновиденьем не обладает, а работает в союзе с женщиной, у которой этот дар есть. Но и без ясновиденья он умудряется заменять на энергетическом плане позвоночный столб, наращивать почки и выращивать новые зубы. Но главное — изгонять беса и другие чужеродные сущности, которые живут в людях и нередко руководят ими. Одна такая сущность устами пациентки, корчившейся в судорогах при изгнании, не женским, а мужским голосом заявила, что живет в этой женщине давно, подселилась еще в роддоме при переливании крови, и живет не в ней одной, а в десятках людей, которым эта кровь была перелита…

Несколько лет назад я бы ни поверил ни единому слову из сказанного. И ничего удивительного. Многие до сих пор не верят в то, что человек, прозванный позже Христом, так же изгонял бесов, переправляя их в свиней, а свиней в море. А если даже и верят, то полагают, что это к ним не относится. Это больше к австралийцам, которые несколько лет назад показали всему миру документальные кадры о том, как происходит изгнание беса в одной из христианских общин. Как работают в поте лица несколько опытных общинников и как корчится по восемь и более часов в судорогах новообращенные, в основном женщины, как орут не своим голосом, а потом успокаиваются…

Я и теперь, правда, ни в каких бесов не верю. Ибо они давно для меня, человека ставшего на пятом десятке и экстрасенсом, и целителем, предмет не веры, а знания. И уже десятки раз я изгонял и бесов, и привидения из людей находившихся от меня за сотни и тысячи километров. Изгонял, не выходя из квартиры, по телефону. И, разумеется, без Библии, свечек, можжевеловых веточек и прочей атрибутики. Изгонял лишь одним усилием мысли и воли. А мои пациенты не корчились в судорогах, но испытывали облегчение, иногда видя, как улетает на небо улыбающийся старичок или проваливается сквозь стену образ злобной старухи, что жила в соседней квартире…

Естественно, я задавался и задаюсь вопросом: откуда берутся эти бесы? Кто они такие? Где живут теперь и где жили раньше? В первом случае это оказались обезьяны, точнее, души обезьян, живших около 40 тысяч лет назад в Молдавии, в долине реки Прут, и погибшие во время термоядерной бомбардировки… Бред? Вполне возможно… Во втором случае — это был дух татарина, погибшего в ХV веке и похороненного под дубом на территории нынешней Липецкой области. Раз в пять лет пыльца этого дуба, а с нею и дух татарина-многоженца, попадала в легкие девочек-школьниц, и татарин наслаждался все новыми и новыми соитиями… В третьем случае был наш отечественный бабник, отставной штатский генерал, живший в Санкт-Петербурге и умерший в 60-х годах прошлого века. Его дух в начале 50-х годов уже 20-го века подселился в районе подмосковного Пушкино к молодой женщине… В начале 90-х годов эта женщина, будучи 70-летней старухой, перенесшей шесть операций на глазах, обратилась ко мне по поводу зрения. И я вылечил ее от катаракты, путем прочистки ее… матки, из которой вышел не только рак, но и вылетел старичок-генерал…

В четвертом случае это был дух молодого офицера, застреленного бандитами в конце 1945 года. Им оказался дедушка мужа одной из моих молодых пациенток. Это уже не могло быть бредом. Поскольку молодому человеку, до его подтверждений, я назвал возраст погибшего, дату и место гибели с точностью до месяца (октябрь 1945) и десятков километров (граница Германии-Польши)… И ничего удивительного. Всем, кто ушел «не долюбив, не докурив последней папиросы» хочется и курить, и любить молоденьких женщин, тем более, если это жена твоего внука… Пусть поделится. А то, что из-за этого правнуки рождаются уродами им, вечно молодым и вечным эгоистам, нет дела… Душа просит, душа хочет…

Впрочем, первой сущностью, с которой мне удалось «познакомиться», была «здоровенная баба», которую мой приятель-экстрасенс, «увидел» рядом со мною все так же по телефону в то время, когда я сам еще не был экстрасенсом. Бабу он прогнал. Мне сразу же стало легче дышать. А потом, спустя несколько лет, я понял, что «бабой» оказался фантом моей бабушки, что «присосался» к моему биополю еще летом 1953 года, когда я, малолетний мальчонка, в первый и последний раз был сфотографирован рядом с бабушкой заезжим фотографом. Бабушка умерла в 1966 году на 82-ом году жизни. Официальный диагноз — перитонит, воспаление кишечника. Мой — рак левой молочной железы, кишечника и инсульт… Дотянуть бабушке до 82-х помог мой организм. А потом этот организм, воспитанный в духе марксистко-ленинского материализма и ни в каких бесов и привидения не верящий, еще тридцать с лишним лет подпитывал труп моей бабушки, гниющий до сих пор на Востряковском кладбище…

Мне нисколько не жалко, что я с помощью заезжего фотографа, невольно помог бабушке дотянуть до 82-х, а она мне до 18… Но кормить своей энергией труп и рак веселящийся в разлагающемся теле… Зачем?! Для чего?! Рак, как и другие вредные сущности, не нужен ни мне, ни бабушке, ни кому бы то ни было из людей. У рака своя жизнь, своя судьба, у меня своя. И я хочу жить без него, без энергетических даней ему, без того, чтобы ходить на службу, зарабатывать деньги, покупать и готовить жратву не только для себя, жены, детей, но и для Него, рака, беса, приведения… Для всех тех, кто давно погиб, умер, но все еще жив…

Кто живет? Кто действует? Вопросы эти, правда, не в столь очевидной, столь обнаженной форме впервые были поставлены не мною и не третьеглазовскими экстрасенсами. Сходными вопросами еще в 20-е годы нашего 20-го века задавался Вл. Ив. Вернадский (1863-1945). В опубликованной через полвека после его смерти рукописи «Живое вещество и биосфера» (М.: Наука, 1994) он писал:

А далее… Далее отказавшись от попыток дать словесное определение живому, то есть тому, кто живет, кто действует, кто владеет разумом и его составляет, на том простом основании, что без точных определений и теорий умудряются жить и действовать не только простые крестьяне и горожане, но и все физики и химики мира, Владимир Иванович все же пытается дать определение живому методом исключения и… И, будучи точным, истинным естествоиспытателем, впадает в противоречие с выше сказанным. Ничтожным по весу оказываются не отходы, не мертвечина, а живое…

Итак, первый вывод, который напрашивается сам собой из столь обширной цитаты, и который делает сам Вернадский, ссылаясь на множество других исследователей и исследований: жизненное вещество, если оно только существует, ничтожно мало и составляет сотые доли процента от веса организма или клетки. Второй вывод, исключающий первый, но не менее вероятный: никакого специфически живого вещества просто не существует.«Носителем жизни является организм как целое, в одном из наиболее простых случаев — клетка, но клетка целиком, а не ее биоплазма или какое-нибудь другое вещество, в нее входящее. Жизнь прекращается не с уничтожением какого-нибудь вещества, а с разрушением определенной структуры, организации.» (с.153)

Иными словами, дело (жизнь) не в Ленине или в Гитлере, а в партиях и государствах, которые они создали или переиначили на свой манер. Но, если со смертью Ленина, его партия живет и побеждает (на региональных выборах) до сих пор, то нацистская партия и государство пережили Гитлера на несколько суток, не более… Так что, дело (жизнь) все же и в специфическом веществе (исторической личности) и в том, что это вещество порождает, какие организации создает. Тут нет и не может быть однозначного вывода. Если бы Вернадский и его предшественники поняли это, то они поняли бы и многое другое, а не ссылались на то, что жить можно и без определений.

С определения жизни и ее отличия от мертвечины начинается не только биохимия и осознание сферы разума, которой В.И. Вернадский посвятил десятки лет жизни квалифицированнейшего академика, но и понятия времени, пространства, движения, вещества и химического элемента. Всего того, что со времен Вернадского так и осталось неопределенным, а следовательно, до конца не осознанным или осознанным ошибочно, ложно. Ложные понятия рождают ложные поступки, ложные поступки — ложные судьбы, а те в свою очередь становятся кармой. И не кого-то одного, а всего человечества, планеты, Солнечной системы…

И это тем более обидно, что Вл. Ив. и его предшественники были совсем рядом. Живое — это все то, что способно создать организацию или подчинить себе прежнюю. И это первое, самое грубое, определение живой материи. Создание или использование организации — есть магия, наука и искусство управления процессами. Наиболее просто понятие магии дал тот самый народ, на который ссылается Вернадский, дал в сказке «Репка», где дедка за репку, бабка за дедку, за бабку внучка и т.д. И только потому, что сложилась организация, организация способная противостоять другим (репка-вода-почва-корини-трение-гравитация), репку в конце-концов вытаскивает невзрачная мышка. Магия, то есть создание процессов, способствующих развитию организации, а не ее деградации — есть второе непременное условие существования живого.

И если бы Владимир Иванович повнимательнее относился к народным определениям, то он бы не стал всю воду огульно называть мертвым веществом. Тот же народ в тех же сказках и сказаниях различает живую и мертвую воду. И это только для европейца все китайцы на одно лицо. 1 млрд. 200 млн. одинаковых лиц!? Разве такое возможно вообразить?! А про молекулы воды, которых в миллиарды миллиардов больше, чем китайцев, можно?

Владимир Иванович в приведенных выше цитатах очень часто употребляет слово «очевидно», очевидно забыв, что ОЧЕвидно, это всего-навсего то, что ВИДНО лишь ОЧАми. А очами видно отнюдь не все. Те же физики и во времена Вернадского прекрасно знали, что глаза=очи способны улавливать лишь узкую, маленькую часть диапазона электромагнитного излучения. Да если бы наука основывалась лишь на ОЧЕвидном, то мы бы до сих пор твердо верили, что это Солнце вращается вокруг Земли. И не пришлось бы Галилею отрекаться перед инквизиторами, а Джордано Бруно на костер всходить. Но они почему-то ОЧЕвидному не верили, а верили умозрениям далекого и уже умершего поляка по имени Николай Коперник. Единственного человека в ХVI веке, понявшего умом, а не очами, что все как раз наоборот… Теперь, в 20-ом, этим умозрениям верят миллиарды людей, а верящих в обратное и очевидное считают невеждами, дикарями, еретиками…

Этот околонаучный и околорелигиозный казус, известный ныне не только академикам, а и школьникам, я привел в обоснование того, что нам, ныне живущим, для понимания жизни и ее развития, для понимания истинного, а не ложного одного лишь очевидного недостаточно. Требуется и умозрение, и ясновиденье.

Обычно под ясновиденьем подразумевается нечто таинственное, загадочное, нечто присущее лишь избранным. Но на самом-то деле это лишь интуиция, присущая всему живому, всем клеткам и одноклеточным. Слово интуиция ныне кажется менее загадочным, чем ясновиденье. Но замена одного слова другим — не есть определение. Под интуицией я подразумеваю неосознанное восприятие информации и реакции на нее по принципу двоичного (компьютерного) кода: «плюс — минус», «хорошо — плохо», «нравится — не нравится», «да — нет». Иными словами, интуиция — это наши чувства и эмоции. Они могут быть весьма примитивными и весьма сложными. И все же, какими бы словами это не называть, речь идет об одном и том же, будь то реакция одноклеточной амебы на каплю раствора соли или открытие во сне периодической системы химических элементов организмом по имени Дмитрий Ив. Менделеев.

Да, организм Дмитрия Ивановича мог реагировать не только на каплю соли. Его мозг хранил информацию и о полсотни известных тогда химэлементах (и не только), и пытался, вариант за вариантом, вариант за вариантом, расположить их в определенной последовательности, руководствуясь все тем же принципом двоичного кода «хорошо — плохо», но посторонние информационные «шумы» (а проще быт, бытовуха) мешали этому. И вот человек устал, прилег, уснул и увидел свои карточки в том варианте (может опробованном и наяву, да незамеченным), в той последовательности, которая нам теперь хорошо известна. И весь организм, отданный решению одной проблемы, воскликнул, как и библейский Бог, творивший мир: «Хорошо!»

И амебу, и Менделеева, и Бога объединяет не только это или подобное (внешнее или внутреннее) восклицание, но и то, что они думают и реагируют на окружающий мир не какими-то отдельными специфическими клетками своего организма, а всеми клетками. Будь их миллиарды миллиардов, как у Бога или Менделеева, или одна-единственная, как у амебы. Количество клеток здесь ограничивает лишь масштабы и характер интуитивного познания, но не его качество, сводимое к двоичному коду.

Интуитивное познание, основанное на восприятии не только мельчайших молекул соли в воде, но и волн, исходящих от этих молекул во время их борьбы за жизнь и пространство среди других и есть ясновиденье. Расстояние, порой в тысячи и миллионы километров, может восхищать, но ничего не меняет в принципе. Ведь и амеба, реагирующая на повышение солености воды на расстоянии в несколько миллиметров, тоже чувствует и реагирует на расстоянии — иначе бы она погибла, как погибли все ее предшественницы, что не научились чувствовать на расстоянии.

Ясновиденьем обладает любая женщина, отличающая шелк от шерсти на бюсте соперницы на расстоянии, а не на ощупь…

Ныне широко известны эксперименты по дальновиденью (одна из форм ясновиденья и телепатии), проводившиеся американскими исследователями. В одном из них колония устриц разделялась на две части. И когда воздействовали каким-либо раствором на устриц в Америке, на это воздействие реагировали и устрицы в Европе… Это кажется невероятным, если не понять, что устрицы-то были родственниками, из одной колонии, а, фактически, одним организмом, разделенным на отдельные особи лишь внешне.

Разгадка этого феномена состоит в том, что в мире вечно живет и действует всего лишь одна единственная «клетка». Об этом говорит и элементарная логика, и эксперименты, которым исполнился уже не один десяток лет, но которые так и остались неосмысленными. Жизнь на Земле, не важно — самозародившаяся (что мало вероятно) или занесенная из глубин Космоса (что более вероятно) возникла из одной единственной «клетки». Ведь любой счет начинается с одного. Одного. И даже вечно одного. Биологи давно удивляются тому факту, что о размножившейся методом деления бактерии никогда нельзя точно сказать, какая из двух половинок прежнего раздвоившегося организма является материнской, а какая дочерней.

Но тут и не надо говорить, а надо понять, что перед нами, не смотря на гибель миллиардов бактерий на протяжении миллиардов лет, одна и та же вечная и неизменная бактерия. Точнее ее копии. Копии аналогичные тем, какие я могу произвести из этого текста на своем компьютере. Файл под названием «Жизнь» я могу хранить и в одном, и в десяти, и в ста копиях. Количество копий не зависит от качеств этой статьи (бактерии) и ограничено лишь объемом памяти моего компьютера (среды обитания статьи, бактерии).

Бактерии считаются особыми клетками — безъядерными. Но и с ядерными клетками происходит примерно то же самое. Мне уже довелось писать о том, что немецкий зоолог Шпеман в конце ХIХ века надумал пересаживать ткани эктодермы у тритонов и наблюдать ход их развития в новых условиях.«Оказалось, что зачаток будущей нервной системы на новом месте развивается в часть кожи, а зачаток будущей кожи при пересадке в область спинной эпидермы принимает участие в формировании нервной системы.

Если такой же опыт поставить на зародышах более ПОЗДНЕЙ стадии, то РЕЗУЛЬТАТ окажется СОВЕРШЕННО ИНЫМ: участок, вырезанный из спинной эктодермы и пересаженный на бок, дает развитие участка нервной системы среди покровного эпителия кожи, а участок, вырезанный из эктодермы боковой части… развивается в кусочек кожи среди клеток сформированной нервной системы.

Известны также эксперименты Шпемана по пересадке зачатка глаза в другой участок тела. Там, в необычном окружении, формировался хрусталик.» (См. А.И. Брусиловский «Жизнь до рождения» М., Знание, 1991, с. 44. Выделено мною — В.Х.)

Среди множества выводов сделанных мною из этих фактов здесь следует упомянуть тот, что одни и те же клетки могут стать клетками и нервной, и кожной ткани. И, значит, между ОЧЕвидно очень различными внешне клетками нервной и кожной систем нет никакой принципиальной разницы. Клетка на первоначальной стадии развития зародыша, как и все живое, универсальна. И внешний вид ее, и функциональное назначение, вызываемое перерождением, меняются под влиянием внешних условий, Среды. Клетка не только вечна, но и вечноприспосабливающаяся, вечнообучающаяся в опыте жизни система. В ходе этого приспособления она резко меняет и внешний вид, и функции, но остается одновременно все той же единственной клеткой. Здесь перед нами ярчайший пример неравного равества между единицей и множеством. Пример диалектического противоречия присущего не только философии Гегеля, но и объективно существующей природе живого.

Границы между живой, вечно живой клеткой и Средой, ее окружающей, условны в самом прямом смысле. Среда, окружение, задает условия бытия клетки. И в первом случае экспериментов Шпемана Среда подчиняла клетки, во- втором, в том числе и с хрусталиком глаза, клетки пересженных органов имели силы оказывать сопротивление среде, и глаз рос совсем не там, где это принято обычно, в обычных условиях.

Из экспериментов Шпемана вытекает и условность различий между понятием орган и организм. Организм — это всего лишь навсего среда обитания органа, как и орган — Среда обитания клетки, а клетка среда обитания вируса… Из этих экспериментов плохо понятых не только современниками Шпемана, но и последующими поколениями биологов вытекает величайший принцип мироздания, принцип взаимосвязи сфер, или принцип Матрешки: клетка живет в органе, орган живет в организме, организм живет в лесу (море, квартире), лес живет в почве и атмосфере, почва и атмосфера живут в планете, планета живет…

Идя в обратном направлении, от большего к меньшему, как это проделал в поисках живого и ответа на вопрос «Кто же живет?» американский биолог Азейк Азимов, известный в нашей стране более как писатель-фантаст, мы поймем, не только то, что в организме живут органы, а в органах — клетки, но и то, что в клетках живут вирусы…

Эта небольшая выдержка из весьма популярной, но при этом и весьма научной книжки помогает нам понять не только мельчайшие размеры отдельных представителей жизни, но и многое другое. И прежде всего дополнить определение жизни, живого — непременной способностью к росту и размножению, т.е. экспансии, захвату все нового и нового пространства, как индиВИДуально, так и РОДово. Все новые и новые пространства осваивает не только ВИД, но и его РОД. Кто не растет, не размножается — тот и не живет.

Далее следует обратить внимание на то, что генетическая информация, благодаря которой любой организм начинает существование не с нуля, а с определенного наследства, не только носит вирусоподобную структуру, но и зависит от вирусов, искажается, меняется с их помощью…

На вирусах повествование А.Азимова вроде бы заканчивается.

К этому следует добавить, что 70 тысяч атомов, составляющих вирус такого страшнейшего заболевания как ящур, могут испортить и в конце-концов свести на нет не только в полмиллиарда раз большую клетку человеческого мозга, но и все 10 миллиардов этих клеток. Да, наш мозг не только чудесный, но и весьма уязвимый. И уязвимость эта зависит не только от каких-то глобальных космических катастроф, но и от такой малости, как вирус.

А от кого зависит вирус? «Оказалось, кроме того, что при вирусном заражении в клетку проникает именно вирусная нуклеиновая кислота, белок же (вируса -В.Х.) остается снаружи. Это дает основания полагать, что белок всего лишь неживая оболочка для нуклеиновой кислоты и что как раз нуклеиновая кислота является главной в вирусе. Выделенная в чистом виде вирусная нуклеиновая кислота частично сохраняет инфекционность.

Итак, это пример молекулы нуклеиновой кислоты, которая ведет себя как живой организм.» (с. 50).

И далее А.Азимов дает свое определение жизни. «Организм может быть назван живым, если в нем имеется по крайней мере одна молекула нуклеиновой кислоты, способная к копированию». Это определение является как структурным (наличие нуклеиновой кислоты), так и функциональным (копирование). Оно охватывает не только все клеточные формы жизни, но и все вирусы, и исключает все прочие.” (с.50)

Можно же, конечно, порадоваться за А.Азимова, который с помощью двух английских биохимиков (Фредерика С. Бодена и Нормана У. Пири), будущих нобелевских лауреатов, нашел наконец-то мельчайший организм и ответил на вопрос «Кто живет?», «Кто управляет вирусами и клетками». Но нет ответа на вопрос — кто управляет нуклеиновыми кислотами и, следовательно, живет в них. Кому присуща магия жизни в этих процессах на этом, молекулярном, уровне?..

Думается ответ, вопреки определениям и Азимова, и Вернадского и благодаря их изысканиям давно ясен. Их ответы на вопрос, кто живет, кто действует, зависели и зависят, главным образом от развития микроскопов и других оптических приборов, позволяющих видеть ОЧЕвидное. В 1665 году Роберт Гук опубликовал книгу, посвященную открытию первых клеток. И основу, первожизнь стали видеть в них. В 1892 году русский бактериолог Дмитрий Иосифович Ивановский открыл первый вирус (в переводе с латыни: «яд, проходящий через фильтр») и спустя десятилетия, как это было и в историях с клетками, основу жизни, первоединицу стали обнаруживать там… В 1954 году последовала очередь первых генов и нуклеиновых кислот, и Азимов, хорошо знакомый и с английским и с английскими первооткрывателями, увидел основы жизни там…

Нам же, тем кто опирается не только на ОЧЕвидное, но и на УМОзрительное, не дожидаясь очередных достижений оптической техники, следует увидеть и признать, что жизнь присуща, согласно матрешечному принципу мироздания, и простым молекулам, что дают жизнь нуклеиновым кислотам, служащим для них оболочкой, и атомам, среда обитания которых, молекулы, и электронам и электричеству… И так не до бесконечности, а до того нулевого варианта материи, имя которому разное. Для физиков — это Вакуум, а для лириков, к тому же религиозных, — Господь, Начало Начал… А где-то посредине между электричеством и Господом окажутся весьма тонкие сущности, что через электричество, атомы, молекулы, нуклеиновые кислоты, овладевают белками нашего тела (в том числе и головного мозга, где белков больше всего) и живут в нас, а иногда и командуют нами, поскольку в мозгу нашем электричество может и есть, и есть какие-то духи, мечущиеся в поисках формы, тела, среды обитания, но нет Господа…

Свою книгу А. Азимов писал в начале 60-х годов. А если бы он делал ее в конце 90-х, даже опираясь на все те же ОЧЕвидные, правда, с помощью приборов, факты, пришлось бы ему увидеть жизнь в каких-то фантомах, духах? Думается, да. Во всяком случае, если бы он познакомился с результатами исследований советских ученых, или, по крайней мере, со статьей Михаила Дмитрука «Фантом смерти разрушает генетический аппарат убийцы» (Свет (Природа и человек),1997,№ 4,с.34-35).

«В 1985 году — пишет М. Дмитрук — группа исследователей под руководством с.н.с. Отдела теоретических проблем АН СССР Петра Петровича Горяева работала с препаратами, полученными из клеточных ядер. Разрушая ядра, ученые извлекали носителей наследственности — молекулы дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК). …Исследователи освещали ДНК лучом лазера. Отражаясь от молекул, свет рассеивался, и его спектр измеряли чувствительным прибором. Получалась сложная спектральная картина, по которой можно было безошибочно узнать ДНК того или иного живого существа. После очередного опыта уставшие ученые случайно измерили спектр «пустого» места, на котором только что был препарат с ДНК… Спектр получился таким, будто в «пустом» пространстве по-прежнему находились ДНК… Только через 8 лет им стало ясно, ЧТО обнаружил прибор в «пустоте».

В 1993 году в одном из академических институтов Москвы под руководством Петра Горяева изучался поистине животрепещущий вопрос: что происходит с физическими полями клеточных ядер во время их разрушения. Когда снимали спектр рассеянья неповрежденных ядер, они дружно «пели гимн жизни» на низких частотах. (Вот почему все так любят Шаляпина -В.Х.) Но когда ядра подвергали неблагоприятным воздействиям, генетический аппарат начинал «пронзительно визжать в ультразвуковой области, словно посылая сигналы „SOS“. (А тут как не вспомнить „полезность“ микроволновых печей и диагностики с помощью УЗИ, которыми так увлечена современная медицина… -В.Х.)

Эти крики начинались во время нагрева ядер. При температуре от 40 до 42 градусов они „жаловались“, что „им очень плохо“. А при дальнейшем нагревании плавились жидкие кристаллы, на которых записывается наследственная информация в ДНК (выделено мною, как и то, что ДНК, дорогой А. Азимов, всего лишь форма, оболочка, среда, организм для жизни жидких кристаллов -В.Х.). В них стирались программы развития организма. То, что оставалось от молекул наследственности, звучало как мертвая материя: вместо гармонии — хаос звуков.»

Здесь придется приостановить цитирование и указать, что перед нами очередной правильный ответ на вопрос, поставленный В.И. Вернадским и его предшественниками. Жизнь, живое определяются как «веществом» (теперь уже жидкими кристаллами), так и их организацией (гармония низких частот). Но продолжим цитирование.

” — Наши опыты приоткрыли завесу тайны смерти, — рассказывает мне Петр Петрович. — Плавятся жидкие кристаллы… без них останавливаются все процессы жизнедеятельности. И наступает смерть.
— А если программы частично восстанавливаются?
— Начнутся болезни, разовьются уродства — процесс умирания будет долгим и мучительным.
— К счастью, вы не стали экспериментировать с генетическим аппаратом человека?
— К несчастью, подобные опыты давно ведутся на Земле в огромных масштабах… Прежде чем рассказать об этих чудовищных экспериментах, надо объяснить опыт 1985 года… Это были «крики» умирающих ДНК. Во время плавления ядер произошел энергоинформационный взрыв, который породил волновой сгусток — своеобразный фантом генетического аппарата, в котором была записана информация о его жизни и смерти. И этот фантом по непонятным причинам был привязан к месту гибели.

Не правда ли, похоже на отделение души от тела, которая, по религиозным представлениям, несколько дней остается рядом с умершим? И, наверное, не случайно спектрометр регистрировал фантом ровно 40 дней — именно через такой интервал делают поминки по усопшему. Но потом фантом исчез: то ли покинул место гибели, то ли ушел за пределы разрешающей способности прибора. По мнению Гаряева, это был своеобразный «волновой каркас» генетического аппарата, распавшийся через положенный срок. Но исчезли только плотные оболочки этой «души», а остались разряженные, состоящие из сверхлегких частиц, для регистрации которых нужны более чувствительные приборы.”

Вряд ли слово «душа» в этом случае надо писать в кавычках, хотя теперь уже речь идет о душе жидких кристаллов, и, оказывается что Старик Хотабыч был неправ: не «кристалл души», а душа кристалла… Да, хотят того биологи или нет, но приходится признать, что каждый раз все более и более проникая во внутрь материи живого исследователи сталкиваются с формами, оболочками, а дойти до сути, до того, кто живет, кто действует им мешает ограниченность чувствительности… приборов, поскольку собственную чувствительность при такой постановке дела они не развивают и развить не могут… Их ОЧЕвидность так или иначе ограничена чувствительностью приборов. Это давно поняли физики-ядерщики, которые все чаще и чаще прибегают не к очевидному, а к умозрительному и приходят в результате… к Господу и его первопоявлениям — духам.

«Итак, согласно предлагаемой гипотезе зарождение и эволюция Вселенной предствляются следующим образом: в довселенный период ничего не было, кроме завихренного, реликтового эфира, состоящего из неких мельчайших однородных нейтральных частиц (реликтовых эфирок) с неизвестными пока физическими свойствами. Случайное завихрение реликтового эфира в „космоглобулу“ создало предпосылку для зарождения будущей Вселенной. Реликтовые эфирки, завихренные в субмикрообъемах, образовали собой некие диполи, которые в сущности являлись „первородными“ элементарными частицами, способными к структурированию и тем самым образованию первичного силового физического поля… Незримые физические поля (именуемые в религиях духами) зарождались задолго до образования космических тел» — пишет физик В.С. Балыбердин, ссылаясь на академиков Ю.А. Фомина и Д.Х. Базиева в статье «Чем думают частицы?» (Свет, 1997, № 5, с.26. Подчеркнуто мною -В.Х.).

Вот так. Начали физики в 60-х годах в отличие от лириков с оголтелого новаторского материализма, а теперь пришли к древним понятиям, связанным с духами, и задаются вопросами непривычно звучащими даже для биологов… Оказывается, думать могут не только клетки, но и элементарные частицы, что в миллиарды миллиардов раз меньше…

Итак, попробуем подвести промежуточные итоги.

1. Живое от мертвого отличить весьма и весьма сложно, поскольку последние 300 лет «очевидных» исследований живого показывают, что все зависит от разрешающей способности приборов и инструментов, используемых людьми. Чем тоньше эти приборы — тем больше масса мертвого и меньше масса живого, первоосновы жизни, и организмы, некогда считавшиеся первичными, оказываются всего лишь формой, оболочкой более тонких живых структур. В микробиологии происходит процесс аналогичный процессам происходившим в ядерной фикике, изучавшей вроде бы мертвую материю, и в конце-концов пришедшей к вопросу: «Чем думают частицы?»

2. Умозрительно обобщая очевидное мы должны признать непременными атрибутами живого (того кто живет и действует) не столько обладание массой (она на протяжении 300 лет все более и более сводится различными исследованиями к нулю), сколько способность к росту, к экспансии, к захвату все новых территорий и пространств. Частному случай роста и увеличения массы — размножение. Размножение это основано на свойствах копирования, деления (бактерии, клетки). И даже в основе парного, полового размножения лежит все то же деление и копирование одной клетки (яйцеклетка со сперматозойдом внутри)… Поскольку Вселенная, как показывают астрофизические исследования, постоянно расширяется, то и ее следует признать Живой, а не Мертвой. Одной большой Яйцеклеткой со сперматазойдом внутри…

3. Противоречие между первым выводом и вторым, между тем, что масса мертвого (по Вернадскому) огромна, и при этом (по Храпову) вся Вселенная живая, а, следовательно, живой является любая масса разрешается наличием универсального принципа Матрешки, который развивает, дополняет принцип роста и размножения и раскрывает механизм роста живого путем не только создания новых структур, но и освоения и подчинения прежних, мертвых через воодушевление, одухотворение Среды обитания. ( Вирус оживляет клетку, клетка оживляет орган, орган — организм и т.д.). Живое и мертвое — понятия не абсолютные, а относительные. И, следовательно, следует различать не просто живое и мертвое, а более живое и более мертвое.

4. Подчинение Среды обитания происходит за счет магии — искусства подчинения и управления мелкими, но более живыми структурами — структурами массивными, но более костными, более мертвыми.

5. Борьба между более живым и более мертвым неминуемо ведет к обучению и развитию живого и к… его смерти. В случае победы более мертвого, более костного. Жизнь невозможна без смерти, без освоения мертвого, без питания, как и смерть без жизни…

6. Жизнь и смерть, живое и мертвое — всего лишь формы бытия Начала Начал или Господа, или Вакуума… Дело не в термине, а в признании того Абсолютного нуля, с которого все началось и который следует признать за старт и финиш всего сущего.

7. Мертвое и живое, следовательно, проявления одного и того же Абсолюта, части одного и того же единого организма, что развиваются, двигаются в противоположных направлениях, дипольно. Организм и орган, будучи также понятиями относительными, заставляют нас понять и другое, что непременно присуще живому, подчиняющему, пожирающему мертвое — это Среда обитания, вроде бы находящаяся за пределами организма, но без которой он существовать не может, и Экскременты, отходы — результат взаимодействия организма со средой.

Среда и отходы — начало и конец организма

Для любого живого (организма, клетки) непременным условием существования является Среда обитания, наполненная… мертвечиной. Мертвечиной, что становится продуктом питания, ассимилируется организмом, перерождается, перераспределяется, переподчиняется (все это магия) и становится живым, по крайней мере, включается в состав живого. Чуждая вроде бы Среда становится своей. А отходы, экскременты, которые вроде бы, очевидно, свои? Свои. Но до определенного момента. Ни один организм, ни один его кремент не может существовать среди своих ЭКСкрементов=отходов. И чем дольше существует организм, тем выше для него вероятность погибнуть, задохнуться в своих ЭКСкриментах. Отходы вынуждают отходить. Но отходить до бескончности, осваивая все новую и все более чуждую среду невозможно. И потому любой организм (живое), если он только хочет существовать, не портя полностью свою среду, должен породить (приобрести, завести) организмы, для которых его экскриметы станут пищей, станут средой обитания.

Иными словами, и это есть еще один атрибут или закон живого, — живое, в отличие от мертвого, всегда парно, дипольно, противоположно, дуалистично, ДИАлогично, ДИАлектично, ДИАволично (здесь, как и везде, я подразумеваю под ДИАволом двойную силу, силу, состояющую из противоположных, противоречивых). Существование любого организма подразумевает и существование другого (других), живущего с ним в симбиозе по принципу «Твои отходы — моя пища», «Твой яд — мое лекарство».

Вариантов таких систем может быть великое множество, но в принципе только два. Первый, где господствует принцип «Твои отходы — моя пища, а Мои отходы — твоя», система замкнутая. Такие варианты, скорее всего, большая редкость. Цепи питания редко бывают закольцованы, тем более всего-то при двух звеньях, хотя парное сожительство мужского и женского начал присуще всей природе, но оно не абсолютно, и жизнь не ограничивается тихой «семейной» жизнью, тем более когда появляются дети… Гораздо более вероятным, как это показывает практика и всевозможные научные исследования, цепи питания бывают в основном разомкнутыми, направленными в ту и другую сторону бесконечности, или замкнутыми в систему с гораздо большим количеством элементов, чем два. Но это не лишает их характера ДИАлогичности, комплементаности, взаимодополнения, ДИАлектичности и противоречивости ДИАлектики жизни, доводящей ее до крайности, до смерти.

Сосуществование живого подразумевает и НЕравномерность его развития. В самом деле, как только у организма появился комплиментарный ему сотоварищ, живущий за счет его отходов, у этого организма появился не только друг, но и враг, от которого зависит существование первого организма. И мало зависит — грозит ему гибелью. И в случаи гибели сожителя, сотоварища, и в случае слишком бурного его размножения, которое грозит тем, что пищей его могут стать не только отходы, но и предотходы первого организма. Такая-то угроза и заставляет нас, людей, мыть руки после туалета, а более «примитивных» животных… нюхать свои экскременты, дабы с помощью собственных соплей и слюны, создавать естественные сыворотки и вакцины, в которых сотоварищи из туалетной партии будут гибнуть… Или появятся третьи организмы, что станут врагами второго, но будут поедаться первым… Болезнь — это естественное свойство организма, организма постоянно включенного и в сожительство, и в борьбу с сотоварищами, что одновременно являются потенциальными врагами…

Отсюда неизбежен еще один вывод. На начальных стадиях жизни (скажем на Земле) жизнь более примитивна в смысле количества организмов. Поначалу их было не больше двух. И это необязательно должны были быть те белковые организмы, к которым мы все привыкли на протяжении 300-летнегосуществования микроскопной биологии клетки, и не вирусы или аминокислоты, открытые и вошедшие в наше бытовое сознание гораздо позже, и даже не их фантомы, что существуют по 40 дней после смерти их оболочек в виде жидких кристаллов… Это могли быть и были гораздо более простые элементы. И даже не химические, и даже не элементарные ядерные частицы (которые, как показали физики, отнюдь не элементарны). Это вполне могли быть те элементы, которые мы, согласно религиозной традиции, именуем духами, а физик В.С. Балыбердин «незримыми физическими полями».

Но и для духов, как выясняется, как и для всего живого, потребна, Среда обитания. И дух (элемент, орган) испытывает потребность в ансамбле, в Среде, в своем организме, где он, дух, всего лишь орган и не более… И более того — потребность в антиоргане и антиорганизме, способном питаться его отходами.

Иными словами, все живое подчинено определенным законам, которые являются его атрибутами, изменяемыми лишь внешне, но не сущностно. Более того, все живое, а «Вселенная разумная» (М. Карпенко) была и остается в сущности своей живой, не может существовать вне другого живого или мертвого, превращаемого в живое. Изначальный, очевидный, тезис естествоиспытателей со времен Вернадского и ранее, о том, что Жизнь, живое есть мелкий частный случай в истории неживой Вселенной был и остается ложным. При всей относительности живого и мертвого мертвое — есть частный случай живого.

И посему случаю не стоит удивляться тому, что в ком-то из людей живут и даже говорят какие-то бесы и духи. Удивляться надо другому, почему они не столь отчетливо говорят в других людях. Почему? Только ли потому, что их — первозданных элементов Вселенной — нет и не может быть внутри наших вирусов и клеток? А может потому, что это хитрые духи, предпочитающие жить тихой сапой по принципу «тише едешь — дальше будешь»? А может это полезные, естественные, изначально присущие нам духи, без которых нет и не может быть внутреннего голоса, помогающего понимать и осваивать Вселенную и приближаться к Господу?

С ответов на эти вопросы и начинается духовная жизнь. И индивида, и общества.