В ожидании подвижников

Одинок и пединститут, посылающий своих выпускников в эти малокомплектные школы с твердой уверенностью, что никто из них больше чем на положенные три года там не останется. Не остаются даже местные уроженцы, вроде Владимира Леонидовича, поступающие в институт на льготных условиях. Человек, привыкший к льготам, находит их и потом.

Нужны не столько льготы, сколько поиск средств преодоления одиночества людей, способных изменить лик закоулков Нечерноземья. А они в одном — в объединении, в сознании, что большое дело не сделаешь в одиночку, двигаясь по узковедомственным рельсам, преследуя сиюминутные интересы.

Вспомнил я и Омскую область, Ивана Яковлевича Эннса — председателя колхоза-миллионера «Заря коммунизма», знающего по имени каждого из 294 учеников колхозной школы. Правда, и в этой школе тоже нет мастерских, потому что ребята работают в колхозных мастерских рука об руку с колхозными механизаторами, становясь в двадцать три года золотыми лауреатами ВДНХ. Вспоминал я и проекты создания ударных комсомольских педагогических групп, в которые были бы включены не только будущие учителя и директор школы, но и воспитатели детских садов, библиотекари, клубные работники, будущие агрономы, зоотехники, инженеры — коллектив, спаянный еще на студенческой скамье, во время прохождения практики, подготовленный еще в вузе к работе в конкретном районе, колхозе, селе. Говорят, что нечто подобное уже делается в Липецком пединституте. Но почему только в одном, почему только в педагогическом? Ведь реформа школы — забота общая. Общая не только по цели, но и по осуществлению. Общая для городских школ и для сельских, для больших и малых. Всплывали в памяти цифры: в Ярославской области таких школ, как Дубенковская, свыше двухсот, и на Рязанщине почти полтысячи. Вспомнил и наблюдения новосибирских социологов: закрыли магазин — невыгодно, закрыли вот такую «золотую школу» — неэкономно: и нет деревни, ушли люди, и экономические проблемы начинают расти как снежный ком.

Я опять и опять думал: сколько же еще? Как еще долго мы будем кивать на других, судить, делить и приходить к общему знаменателю? Но ведь в числителе-то у нас только в РСФСР таких школ по числу учащихся, как Дубенковская, 8800, а к ним надо бы прибавить еще 21 200 более мелких восьмилетних и начальных школ. Школ этих с каждым годом становится меньше. А ведь за каждой такой школой десятки, сотни человеческих судеб, экономических и социальных проблем — наше настоящее, без представления о котором (широкого и глубокого, а не только ведомственного, функционального) нет и не может быть развития в будущем, нашем будущем. Только широкие реки бывают глубокими…

Мы живем во взаимосвязанном мире, и трудно порой определить, где начало, а где конец этих связей. Но человек, а за ним и все остальное, начинается с детства, с детского сада, со школы. И до тех пор, пока они будут домами на окраине, на окраине нашего сознания, никогда их выпускники не окажутся в центре жизни, жизни родного колхоза, родного села, которое, как и тысячу лет назад, дает нам хлеб наш насущный.

Апрель 1984 г. — Январь 1985 г. Ярославская обл.— Москва
«Сельская молодежь», 1985, № 7 

0